Василий власов: "принцип "не стой как дурак" к науке отношения не имеет". Об обществе Президент общества специалистов доказательной медицины

Василий Викторович Власов (род. 15 июня 1953, Новосибирск) - российский врач, доктор медицинских наук, профессор (1994) НИУ-ВШЭ, кафедра управления и экономики здравоохранения. Входит в состав Формулярного комитета РАМН, Межрегиональной общественной организации «Общество специалистов доказательной медицины» (ОСДМ, президент, 2008 - наст. время), член The Society for Epidemiologic Research, International Epidemiologic Association.

Биография

Родители - военные врачи Власова Ольга Ивановна и Власов Виктор Васильевич.

В 1976 году с отличием окончил факультет подготовки авиационных врачей Военно-медицинской академии (Ленинград) по специальности «медико-профилактическое дело».

В 1976-1979 годах - врач полка Дальней авиации, м. Зябровка (290 ОДРАП).

В 1979-1988 годах - начальник лаборатории в Иркутском филиале Центрального научно-исследовательского авиационного госпиталя.

В 1988-1995 годы - начальник кафедры авиационной и космической медицины Военно-медицинского факультета при Саратовском государственном медицинском университете; в 1994 году присвоено звание «профессор» по кафедре авиационной и космической медицины. В 1996-2001 годах заведовал кафедрой в Саратовском государственном медицинском университете, в 2001-2006 - профессор кафедры математического моделирования в медицине МФТИ. С 2004 по 2013 - ведущий научный сотрудник, профессор Московской медицинской академии им. И. Сеченова.

В НИУ ВШЭ начал работать в 2009 году.

Руководитель Российского отделения Североевропейского центра Кокрановского сотрудничества (The Cochrane Collaboration; 1998-2012, ныне «Cochrane»), ведущий научный сотрудник Центра профилактической медицины Минздрава РФ (Государственный научно-исследовательский центр «Профилактическая медицина» Минздравсоцразвития; 2003-2007).

Входит в состав:

• Европейского комитета экспертов по медицинским исследованиям (European Advisory Committee on Health Research, EACHR, WHO Europe);
• управляющей группы (Steering group) сети ВОЗ по поддержке политики здравоохранения, опирающейся на доказательства (Evidence-informed Policy Network, EVIPNet, WHO Europe);
• международной экспертной группы при региональном управлении здравоохранения Великобритании в Вест Мидландс (Member, International advisory group, National Institute of Health Research Collaborations for Leadership in Applied Health Research and Care, NIHR CLAHRC WM, UK).
• редакционных коллегий журналов «Заместитель главного врача: лечебная работа и медицинская экспертиза» (с 2008), «European Journal of Public Health» (с 2009), «Здравоохранение» (с 2010).
• Комиссии РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований

Главный редактор журналов «Международный журнал медицинской практики» (2001-2008), «Доказательная медицина и клиническая эпидемиология» (2008-2011).

Научная деятельность

В 1979 году защитил кандидатскую (по специальности 14.00.32 Авиационная, космическая и морская медицина), в 1993 - докторскую диссертацию (по специальности 14.01.04 Внутренние болезни, Авиационная, космическая и морская медицина).

Основные направления исследований:

• эпидемиология хронических заболеваний
• гигиена труда,
• трансляционные проблемы (передачи результатов научных исследований для использования в здравоохранении),
• этические проблемы медицины и здравоохранения,
• эффективность систем здравоохранения.

Последовательный критик научно необоснованной деятельности Минздравсоцразвития России (ныне Минздрава). Василий Власов часто выступает в качестве эксперта в области новых инфекций, зависимостей, способов их изучения и лечения, эффективности лекарственных препаратов и организации медицинской помощи. Так, он стал одним из первых эпидемиологов, который заявил, что вирус Эбола не дойдет до России, но отметил, что опасность убийственных инфекций для России высока. Автор первого современного[в какой стране?] учебника эпидемиологиии для вузов.

Выступление министра здравоохранения и социального развития РФ Татьяны Голиковой в начале этого года на заседании Президентского совета, посвященного вопросам демографической политики, комментирует вице-президент Общества специалистов доказательной медицины, доктор медицинских наук, профессор Василий Власов .

Рождаемость

«AиФ»: – Василий Викторович, в последние два года у нас наблюдается некоторый рост населения, и Минздрав ставит это себе в заслугу.

Василий Власов : – Численность населения определяется смертностью, рождаемостью и миграцией. Смертность в нашей стране, к сожалению, остается довольно высокой и до сих пор превышает рождаемость. Население незначительно увеличивается за счет миграции. Почему-то у нас принято считать, что миграция – это плохо для страны. Но США, например, принимают сотни тысяч мигрантов и от этого только расцветают.

«AиФ»: – С 1999 года наблюдается небольшой рост рождаемости…

В. В.: – … за счет того, что увеличилось количество женщин репродуктивного возраста. Плюс сработал «материнский капитал». Люди ускорили рождение. Но это может быть именно ускорение, а не повышение рождаемости: женщины могут все равно родить одного ребенка, но сделать это не в 30, а в 27 лет. А дальше количество молодых женщин будет снижаться и рождаемость падать.

«AиФ»: – Министерство отчитывается: с 1991 года число абортов уменьшилось более чем в 2 раза.

В. В.: – Абортов стало меньше – это хорошо. Увеличилась доступность контрацептивных средств, появились новые. Но притом что число абортов снижается, количество рождений остается стабильным. Возникает вопрос: можно ли ограничить доступ к абортам, чтобы рождаемость увеличилась? В обсуждении этого вопроса есть две стороны. Первая – не медицинская. Попытки запретить аборты базируются на мнении, что женщина – не человек, а носительница матки, в которой растет человек. Это категорически неприемлемо, женщина должна иметь свободу распоряжаться своим телом. Вторая – никаких доказательств того, что запрещение абортов приводит к увеличению рождаемости, нет. Зато доказано, что запрещение абортов приводит к росту материнской смертности, причем в разы и в очень короткое время.

Новая технология

«AиФ»: – Еще один вклад медицины в демографию – рождение детей с помощью ЭКО. Часть зачатий в пробирке финансирует государство.

В. В.: – На мой взгляд, финансирование ЭКО из государственных средств – большая глупость.

«AиФ»: – Как же глупость? И другие страны это делают.

В. В.: – У нас в здравоохранении очень мало средств. В то время как существует много проблем, которые можно решить относительно дешево. Поэтому важнейшая задача – решить проблемы, которые кровоточат, и доступными средствами.

«AиФ»: – Куда же денег не дали?

В. В.: – Онкология. У нас адекватное лечение получает в лучшем случае четверть больных раком. Три четверти – не получают. Хотя они должны обеспечиваться полноценным лечением из федерального бюджета. У нас до сих пор больные лекарственно устойчивым туберкулезом не обеспечиваются химиотерапией. В нашей стране большая часть людей, у которых отказывают почки, не получают гемодиализа. Они умирают в течение нескольких месяцев. У нас практически отсутствует трансплантология…

С точки зрения демографии ЭКО – это ничто. С точки зрения расходования драгоценных средств здравоохранения – свыше 373 тысяч рублей на «получение» одного ребенка – это просто глупость.

Сомнительная инициатива

«AиФ»: – Министерство предлагает оценивать репродуктивную функцию каждого гражданина уже в подростковом возрасте. По-моему, это ужасно.

В. В.: – Когда об этом заявила наш министр здравоохранения, у меня остатки волос на голове встали дыбом. Я думал, это оговорка. Нет, министерство за большие деньги уже заказало разработку методики по оценке репродуктивной функции. Хотя в действительности сегодня нет способов ее оценить. Например, когда говорят, что брак бесплоден, используют не лабораторные анализы, а тот факт, что мужчина и женщина живут половой жизнью длительный срок, но беременности не возникает. Это единственный критерий для определения бесплодного брака. У мужчины может быть отвратительное качество спермы, но если за 5 лет у жены возникло две беременности и родились два ребенка, этот брак не считается бесплодным. Даже если жена родила этих детей от соседа.

«AиФ»: – Я в шоке от мысли, что всех мальчиков в школе заставят мастурбировать в пробирку?!

В. В.: – Ну да, другого-то способа оценить сперму нет! И потом представим, что действительно у какого-то Пети обнаружится плохое качество спермы. Сделать-то с этим ничего нельзя. Но Петя растет в знании, что у него неполноценная сперма!

«AиФ»: – И весь класс это будет знать!

Проблемы социальные

«AиФ»: – В России материнская смертность – 320 случаев в год. Хотя снижение этой смертности скорее заслуга мировой медицины, она снижается везде.

В. В.: – Материнская смертность зависит от многих факторов, которые надо описывать не медицинскими терминами. Например, если люди живут в нормальных домах и нормально питаются, то женщины здоровее, у них реже возникают инфекции… Если доступна медицинская помощь, значит, женщина, когда у нее возникают осложнения беременности, не умрет от этих осложнений. Снижение материнской смертности – это больше, чем просто хорошие родильни. Это проблема в основном социальная.

«AиФ»: – Конечно, надо бороться за каждую жизнь, за каждую единичку в этом числе 320, но, с другой стороны, у нас 500 тысяч человек в год умирают от последствий влияния алкоголя, 400 тысяч – от последствий курения.

В. В.: – Да, это то, чем надо заниматься. И мы об этом уже кричали сто раз. В России мужчины живут на 20 лет меньше, чем в Западной Европе, и разрыв пока не сокращается.

Вокруг диспансеризации

«AиФ»: – Диспансеризация считается делом полезным. А вы утверждаете, что не надо проверять всех на все.

В. В.: – Диспансеризация – это очень дорогая система, и она никогда не была реализована, только провозглашалась на бумаге. Между тем выявлять болезни, если нет возможности их лечить, – безнравственно. Если у человека растет опухоль, которую мы не можем лечить, ее ни в коем случае не надо выявлять. Если мы ее не выявляем, то человек, допустим, еще три года живет беззаботно. А если мы у него выявляем этот рак и не лечим, то он с момента выявления становится умирающим.

Кроме того, у диспансеризации есть еще одно отвратительное качество: когда начинают обследовать здоровых, ставят огромное количество ложных диагнозов. Вы, наверное, слышали такую статистику: примерно каждый третий человек, получающий медицинскую помощь, лечится от болезней, которых у него нет. У него или есть другая болезнь, или вообще никакой болезни нет. Это данные зарубежных исследований. Такова ситуация при оказании обычной медицинской помощи, а при оказании помощи на основе раннего диагноза она значительно хуже!

«AиФ»: – У каких бы специалистов мы ни брали интервью, все говорят – надо как можно раньше выявить болезнь, тогда еще что-то можно сделать.

В. В.: – Это правдоподобное мнение, которое никогда не было доказано научно. Опираясь на научные данные, можно определить, когда ранняя диагностика нужна, а когда нет. Например, исследовать кал на скрытую кровь – надо. Опухоли толстой кишки неплохо лечатся. В нашу программу диспансеризации это дешевое и эффективное исследование не входит. А вот исследовать кровь для выявления рака предстательной железы у мужчин – не надо. Этот анализ дает очень много ложно-положи­тельных результатов, и все мужчины, которых начинают лечить от рака простаты, становятся жертвами травматичного лечения, которое незначительно увеличивает продолжительность их жизни.

Лечить эффективно

«AиФ»: – Какие же меры, на ваш взгляд, могут улучшить демографическую ситуацию?

В. В.: – Строительство детских садов, защита карьерного роста женщин, сохранение за ними рабочего места, пока они находятся в декретном отпуске, всяческие льготы, родительский капитал…

Качество нашей жизни зависит не только от медицины, но и от социальных условий. Из чисто медицинских мер надо назвать доступность эффективного лечения. Только оно увеличивает продолжительность жизни.

Главное, чтобы население было здоровым и счастливым. Один только факт, что нас будет не 140 миллионов, а 180, счастья каждому из нас не прибавит.

В России зафиксированы новые случаи гибели от гриппа. Два человека скончались в Пензе и в Саратове. По словам врачей, пациенты слишком поздно обратились за медицинской помощью. Всего же в России из-за эпидемии гриппа и ОРВИ госпитализированы почти 10 тысяч человек. Как уберечься от этого заболевания? Почему врачам не всегда удается справиться даже с известным вирусом? Какова картина заболеваемости гриппом в России? Это и многое другое в эфире "Вестей ФМ" обсудили Елена Щедрунова и президент Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов.

Щедрунова: Здравствуйте. Сегодня будем говорить о гриппе и профилактике этого заболевания. Хотя, по данным Минздрава, за предыдущую неделю общее число заболевших снизилось в целом по стране, однако в отдельных группах - это младенцы до двух лет и люди среднего возраста - заболевших стало больше. Что происходит сегодня с эпидемией гриппа? Именно так это можно уже назвать, а в некоторых регионах нашей страны, их, по-моему, четыре или пять, там очень высокий порог заболевших, эпидпорог превышен там чуть ли не на 70%. Отличается ли ситуация этого года от того, что было раньше? Вот все эти вещи мы и узнаем сегодня у нашего эксперта. Это президент Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов. Василий Викторович, здравствуйте!

Власов: Здравствуйте!

Щедрунова: Для начала, что такое доказательная медицина? Чтобы народ понимал, с кем он имеет дело.

Власов: Доказательная медицина - это такой вид медицинской практики, когда больных стараются лечить только теми способами, которые научно обоснованы.

Щедрунова: Теперь о научно обоснованном способе лечения гриппа и гриппоподобных заболеваний, потому что в статистике говорится именно про это. Хотя, насколько я понимаю, все-таки эти вещи разделяются в той же самой статистике...

Власов: Эти вещи пытаются разделять. Но очень приятно, что вы употребили выражение "гриппоподобные заболевания", и приятно, что вообще стали это выражение употреблять. У нас до недавнего времени говорили "острые респираторные вирусные инфекции", "острые респираторные заболевания", таким образом пытаясь создать иллюзию того, что понятно, о чем идет речь. В действительности, когда люди заболевают простудой, они заболевают простудой, и какой именно возбудитель вызвал эту болезнь, обычно, в абсолютном большинстве случаев оказывается неизвестным.

Щедрунова: Более того, насколько я понимаю, никто особо и не пытается выяснить, что это за возбудитель...

Власов: Ну, если бы были дешевые и хорошие средства, то, наверное, пытались бы. Но поскольку средства дорогие и ненадежные...

Щедрунова: Это во всем мире так?

Власов: Да, во всем мире так. Ну, допустим, лабораторные методы, которые используют для научного надзора, страшно дорогие. Но даже этими методами, если исследуют какие-то наблюдаемые группы, то все равно удается выяснить, какая там подозреваемая инфекция, в 70% случаев, а значительная часть случаев так и непонятна. То есть болел, глаза красные, из носа текло, горло красное - похоже на гриппоподобное заболевание, но выявить, что там такое, не удается. Это довольно обычная история.

Щедрунова: Видимо, что-то личное, какой-то свой личный вирус возбудился.

Власов: Ну, тут может быть много обстоятельств. Например, просто техническая погрешность. То есть пробу взяли, а она испортилась, грубо говоря, пока делали анализ. Может быть, неизвестный возбудитель. В мире существует много неизвестных возбудителей. Существует иллюзия, что мы всех микробов пересчитали, в действительности мы их далеко не пересчитали и еще долго-долго не пересчитаем.

Щедрунова: Может быть, мы их до сих пор не всех пересчитали просто еще и потому, что тех, кого мы пересчитали, мы против них нашли некое средство борьбы и, загасив их, мы получили тех, о которых мы ничего не знаем, и потому не загасили, которые раньше на фоне тех, загашенных, просто не были видны...

Власов: Этот механизм тоже имеет место: выплывают те микробы, которые раньше были подавлены. Но все-таки самое главное, что человечество в первую очередь изучает те инфекции, которые являются частыми. Если появляется такая опасная частая инфекция, как, например, появился СПИД 30 лет назад, тогда человечество берется за эту инфекцию, изучает ее, мол, теперь мы знаем эти вирусы и начинаем разрабатывать средства лечения. А те инфекции, которые реже встречаются, может быть, даже очень опасные, они остаются длительное время нераспознанными, неизученными. Ну, если от этой инфекции страдает во всем мире всего несколько тысяч человек в год и они рассеяны, ну и что? То есть с точки зрения человечества, это такая ничтожная величина, что она не видна, она пропадает.

Полностью слушайте в аудиоверсии.

В выходные в «Смене» и технопарке «Авиатор» прошла международная акция по проверке научной грамотности (в Казани организатором события выступил просветительский фонд «Эволюция»). Участники ответили на вопросы по физике, химии, биологии и обсудили свои результаты с учеными и популяризаторами науки. «Завлабом» площадки в «Смене» стал член комиссии по борьбе с лженаукой РАН, вице-президент Общества специалистов доказательной медицины и профессор ВШЭ Василий Власов. «Инде» поговорил с ним о том, почему от меморандума о лженаучности гомеопатии нельзя ждать быстрого результата, на каком счету в России доказательная медицина и эффективно ли лечиться травами.

Справка

Доказательная медицина - принцип выбора профилактических, диагностических и лечебных мер с опорой не на личный опыт врача или пациента, а на имеющиеся научные подтверждения эффективности и безопасности этих мер. Доказательствами служат качественно проведенные исследования. Эталон оценки - двойное слепое рандомизированное плацебо-контролируемое исследование (лекарство сравнивается с плацебо, но ни врач, ни испытуемые не знают, кому достался препарат, а кому - пустышка).

Эффект, очевидно, есть, но этого зверя одной серебряной пулей не убить - нам предстоит еще много работы. Во-первых, возникает впечатление, что благодаря меморандуму люди стали реже покупать гомеопатические средства. Во-вторых, с помощью документа нам удалось привлечь внимание к проблеме; любопытно, что это спровоцировало оживление среди самих гомеопатов и что проявились те, кто их поддерживает. Министерство здравоохранения России, например, издало ряд документов, облегчающих проникновение гомеопатических препаратов на лекарственный рынок. В общем, это как в «Белом солнце пустыни», когда солдат просил девушку показать личико, - мы увидели личико Минздрава, и оно поддерживает гомеопатию.

На чем основано ваше впечатление о падении продаж?

В начале января я опубликовал статью «Гомеопатия в России: 2017» на сайте ОСДМ. В ней приводятся соответствующие данные (в материале на сайте ОСДН нет ссылок на аналитические первоисточники; «Инде» удалось найти подтверждающие высказывание Власова исследования фармацевтического рынка на сайте компании-аудитора «Альфа ресерч и маркетинг» . - Прим. «Инде»). Статья довольно пространная, я ее готовил для печатного медицинского издания, но сначала по непонятной причине отказалось одно, потом другое, в итоге я вынужден был опубликовать материал на сайте нашей общественной организации.

Вы упомянули документы Минздрава, облегчающие доступ гомеопатии на рынок. О чем речь?

Дело в том, что по закону 2010 года об обращении лекарственных средств производители гомеопатических препаратов обязаны были регистрировать их на тех же условиях, что и производители обыкновенных лекарств. Но так как никто не может определить в гомеопатических средствах активное вещество - оно там присутствует в исчезающе малых количествах, - ни один такой препарат за семь лет не был официально зарегистрирован. В 2017 году, после выхода нашего меморандума, Минздрав издал подзаконный акт, в котором говорилось, что гомеопатические препараты отныне не подлежат проверке. То есть теперь они могут попадать на рынок, имея статус лекарства, и при этом производителям не нужно будет доказывать их эффективность и безопасность.

Почему так происходит? Вы считаете, власть в Минздраве захватило гомеопатическое лобби?

Хотя слово «лобби» иногда употребляется в качестве официального наименования, в обычной жизни это скорее просто обзывалка. Впрочем, если хотите, мы можем говорить о лобби и о том, что оно явно доминирует в Министерстве здравоохранения. Затрудняюсь перечислить фигурантов по именам, потому что эти люди скрываются. Но они сумели организовать тот одиозный приказ, а министр здравоохранения его подписала - значит, она сама такая. Ну а первой реакцией на публикацию меморандума было высказывание замминистра здравоохранения Татьяны Яковлевой о том, что это замечательные лекарства. Конечно, когда поднялся шум, министерство пообещало, что создаст комиссию для рассмотрения проблем гомеопатических средств. Но в итоге вместо этого вышел приказ.

Комиссия по борьбе с лженаукой планирует какие-то ответные действия?

Мы продолжим в том же духе. Но важно помнить, что гомеопатия - большой бизнес, который располагает значительными средствами и может их использовать для продвижения своих интересов. А люди, которые писали этот меморандум, заряжены, но делают все исходя из личных гражданских побуждений, в свободное от работы время. Во многом это противостояние Давида и Голиафа.

На меморандум негативно отреагировали не только в министерстве. Главный редактор журнала «Химия и жизнь», например, год назад сказала, что не будет публиковать новость о документе, потому что «в науке вопросы приближения к истине не решаются голосованием, навешиванием ярлыков и запретами». Кажется ли вам самому уместной безапелляционная форма меморандума?

Не уверен в правильности позиции редакции «Химии и жизни». Хотя журнал я люблю, и в особенности любил его лет 20 назад - хорошее издание было, но что-то в последние пару лет его нигде не видно. Тут интересная ситуация: с одной стороны, наука - это самое уважаемое, самое высокое достижение человечества. С другой - большая часть человечества абсолютно ничего не понимают в науке, а иногда даже настроены к ней враждебно. И принципиально изменить ситуацию невозможно. Для значительной части ученых способом сладить с ней оказывается изоляция: они обсуждают проблемы только внутри профессиональных сообществ, «не мечут бисер перед свиньями» и так далее. Такой подход, наверное, имеет право на существование, но позволить его себе могут только какие-нибудь теоретические математики, находящиеся в стороне от общественных проблем. Основная масса ученых активно этими проблемами интересуются, получают общественные деньги на их решение и потому вынуждены выстраивать с этим обществом коммуникацию.

Меморандум - это способ разговора ученых с обществом, причем очень ответственного разговора, в котором гражданам не рассказывают развлекательные легкопроглатываемые истории, а предлагают детально продуманное утверждение об общественно важном явлении. Пожалуй, это обращение к лучшей части общества, которая готова прочитать больше одной страницы. Мне недавно попались результаты тестирования школьных знаний среди взрослого населения России: только два процента способны вспомнить основные положения школьной программы. Два - это почти ничего. Но других людей у нас нет.

Исходя из сказанного - какое положение в России сейчас занимает доказательная медицина? Она в опале? У нее есть перспективы?

Как принцип доказательная медицина в России вполне усвоена и признана - вплоть до того, что лет 15 назад Министерство здравоохранения объявило ее основным принципом развития здравоохранения в стране. Но, как и всякое хорошее дело, его невозможно сделать в один день и невозможно устроить так, чтобы его делали все. Медицина интенсивно развивается - то, что вчера казалось решением проблемы, сегодня уже таковым не является. Чтобы за ней успевать, врачам нужно постоянно совершенствоваться, но, к сожалению, не все на это способны. У нас изначально не очень хорошее медицинское образование, а оказавшись в плохих трудовых условиях, получившие плохие знания медики еще и деградируют. Сейчас широко обсуждается дело московского доктора Мисюриной (в январе 2018-го врача-гематолога Елену Мисюрину приговорили к двум годам колонии за ненадлежащее оказание услуг, якобы приведшее к смерти пациента; врач отрицает свою вину; в ее поддержку массово выступили коллеги, обеспокоенные увеличением числа подобных уголовных дел. - Прим. «Инде»). Мне кажется, это явный сигнал всем врачам о том, как нужно практиковать: по возможности ничего не предпринимать, лечить так, чтобы максимально обезопасить себя. В результате доктор не пойдет навстречу больному, который пришел на прием с неполным комплектом документов, предпочтет перестраховаться и вместо пяти анализов назначить шесть. А в некоторых ситуациях промедление недопустимо. И как только врачи начинают практиковать защитную форму труда, хуже становится всем. Тут уже не до доказательной медицины.

Помимо ОСДМ вы работаете в НИУ ВШЭ, где изучаете политику здравоохранения в России. Как можно сформулировать эту политику сегодня? Есть ли у власти какая-то долгосрочная стратегия?

Политика здравоохранения - это совокупность принципиальных решений, на основании которых формируются решения частные, технические. Здравоохранение в России, безусловно, развивается, но оно очень сильно зависит от существующей материальной базы. Можно купить хороший автомобиль, но на нем не получится проехать где угодно: тут яма помешает, там дерево. И система здравоохранения существует в окружении конкретных российских поликлиник. При этом я не могу сказать, что проблема определяется большими деньгами, которые идут на войну с Украиной и Сирией: да, это оказывает свое влияние, но даже если бы финансирование здравоохранения резко увеличили, ситуация бы не изменилась в короткое время. Вот была такая министр Голикова (Татьяна Голикова - министр здравоохранения и социального развития РФ с 2007-го по 2012 год. - Прим. «Инде») - бухгалтер (в 2008-м Голикова стала доктором экономических наук; в 2016-м «Диссернет» сообщил о многочисленных заимствованиях в ее диссертации. - Прим. «Инде»), которая сейчас работает председателем Счетной палаты. В свое время на нее произвело впечатление просторное и оборудованное приемное отделение какой-то американской больницы, и она стала говорить, что нам нужно так же. Но в России такие приемные отделения обустроить невозможно - у нас это традиционно маленькое пространство, в котором больных оформляют на госпитализацию. Там просто не оказывают медицинскую помощь. После официальных заявлений Голиковой прошло больше 10 лет, были потрачены силы, но наши больницы не изменились - просто эти бетонные коробки построены по другим планам, а организация работы местных медучреждений не соответствует тому, что министр увидела в кино про врачей. И мы до сих пор не знаем, стоит ли нашим больницам меняться в этом направлении. Конечно, есть и другие факторы перемен - например, связанные с технологиями. Допустим, появилась возможность производить тромбэктомию людям, у которых кровь перестала поступать в мозг через большую артерию. Каких-то 10 лет назад это была абсолютно экспериментальная операция, а сейчас в больших городах есть центры, где ее проводят.

То есть единой стратегии нет - есть только хаотичные действия?

Правильнее сказать, что действия власти сейчас тактические, и направлены они на обеспечение функционирования системы. Вообще, нормальное поведение любой системы в условиях сокращения ресурсов - приспособление. И тут возможны два варианта: развитие и адаптивная примитивизация. Есть отличный биологический пример: глисты, живущие в кишечнике животных, когда-то имели конечности и глаза, но постепенно приспособились к жизни в чужом организме, потеряли все лишнее и стали гладкими червями. Система здравоохранения может редуцироваться по той же схеме. Чтобы этого не случилось, нужно планомерно заниматься ее реформой. К сожалению, до недавнего времени слово «реформа» применительно к здравоохранению было под запретом, но пару месяцев назад президент вдруг употребил его, и в 2018 году некоторые спикеры тоже заговорили о «реформе здравоохранения». Впрочем, это еще ничего не значит. Пока у нас есть только так называемая стратегия развития здравоохранения на долгосрочный период , и на деле это чисто технический документ, в котором нет ничего стратегического.

Если бы вас - гипотетически - попросили проконсультировать правительство по такой стратегии, какие главные долгосрочные цели вы бы выделили?

В первую очередь нужно соотнести возможности с реально существующими средствами. Как известно, во всех российских документах, начиная с Конституции, говорится, что гражданам бесплатно доступно все. В реальности всякий больной человек и даже некоторые здоровые знают, что ситуация похожа на анекдот про льва, у которого на клетке перечислен длинный список полагающейся ему еды: «съесть-то он съест, да кто ж ему даст». Как только мы начнем выводить баланс того, что нужно, и того, что реально доступно, придется озвучить хоть и очевидные для всех, но крайне неприятные, непопулярные выводы. Но если этого не сделать, дальше и разговаривать не о чем.

Странно, что польза от скрининга вызывает ещё у кого-то сомнения.
Другой вопрос, что скрининг и диспансеризация у нас имеет "некоторые перегибы".
Как они проводились и проводятся в нашем отечестве:
Кто-то отсеял от участия в процессе неспециалистов?
Изначально врачи диагносты бывают разные:
1. нормальные профессионалы - их опыт и знания востребованы, и они не готовы сидеть "на потоке" первично не отсортированных больных. стало быть работают не в полуклиниках, а в специализированных подразделениях или в частных центрах (могут там совмещать). Они изначально не могут посредственно выполнять работу, но и не желают получать за неё символическую зарплату. У них безусловно есть неофициальный доход, потому как на их опыт и знания всегда будет спрос. Они не будут участвовать в скрининге на тех условиях, которых он проводится: обслуживать поток, но непременно качественно. Они найдут способы от него уйти.

2. Врачи-диагносты среднего уровня - почти такие же профессионалы, как первые, но неспособные отказаться от навязанных администрацией обязательных дополнительных нагрузок диспансеризации и скрининга. Так как невозможно на перевыполнении плана работать качественно - они будут допускать ошибки: не замечать патологию у своих пациентов. И чем больше будет перегруз - тем больше будет ошибок. Нравится это кому-то или нет, но так будет. Как правило, это врачи предпенсионного или уже пенсионного возраста, стремящиеся, чтобы их не выкинули на нищенскую пенсию за многолетний труд.

3. Группа - врачи по-диплому, но практических знаний и опыта у которых нет (могут быть любых возрастов, учёных степеней, званий и должностей). У нас отсутствует механизм отстранения от врачебной практики непрофессионалов. Такие и будут гнать диспансеризацию и скрининг, смотреть хоть по 500 человек (снимков) в день, давая однотипные заключения, не несущие диагностической ценности.

Очень жаль, что уважаемый президент Общества специалистов доказательной медицины, профессора Высшей школы экономики этого не понимает. Это как оценивать эффективность таблеток в целом, не сортируя их по химическому составу.

Деление врачей по степеням паршивости меня удивляет. Если кто-то где-то держит так себе врача, то значит он так себе руководитель. Что касается диспансеризации, то в том виде как она есть- это безобразие. Всё что там происходит-это неврачебная компетенция. Сбор жалоб, опрос по системам, сбор анамнеза и физикальный осмотр- этим процедурам любую сестру можно научить за 2 мес. Проблема не в образовании, а том, что академическая схема диагностики не выполняется. Нужно тупа взять и тупо исполнить и возникнет профилактика. Я во время диспансеризации три раза ходил типа на приём типа к врачу, чтоб взять направления, талончик к эндокринологу и почию ерунду. Что у нас сёстры настолько дефектны, что талончики выдавать не могу. Нет, просто при каждом заходе списывается визит в фонд ОМС,

Уважаемый Ваня, в любой области не будет хороший специалист просто так отдавать свои знания и опыт, нравится Вам это или нет.
Процесс обучения, получения знаний, опыта, навыков - затратен, и не только материально. Он требует сил, старания, мотивации и способностей. Мотивация к совершенствованию своих знаний во всех отраслях хозяйствования - отнюдь не стремление заниматься благотворительностью, мотивированной состраданием и милосердием.

В медицине отсутствует легальный способ врачу получать доход, привязанный к качеству его труда, или к тому объёму работы, который он выполняет (либо к его экономической выгоде для его учреждения). Мало того, у медиков отсутствует механизм карьерного роста в своём учреждении за профессиональные заслуги.
На этом фоне назначение руководителей медицинскими учреждениями происходит тоже без учёта их профессиональных заслуг, а только на основании их личных отношений с вышестоящими медицинскими чиновниками. Должность главнюка не выборная и врачи учреждения не могут выдвинуть своего, понимающего проблемы кандидата.
У практикующих медиков отсутствуют способы влияния на руководителей медицинскими учреждениями и на принимаемые ими решения. Распоряжение всеми средствами в медицинском учреждении единолично осуществляется главнюком. Нет закона, по которому бы главнюк был обязан фиксированный % отдать специалисту, чьим трудом средства были заработаны.

В результате главнюк заинтересован не в грамотных специалистах, которые могут уличить его в непрофессионализме, а покладистых: которые будут делать то, что им скажут: гонять больных за талонами, оформлять липовые медосмотры и "делать чёс" на диспансеризации (беря не качеством, а количеством).

Вы, как и большинство граждан нашей страны, идеализируете работу врача. Она связана с оказанием помощи, но врачи работают не во имя победы добра, а для содержания своих семей. Главнюки и медицинские чиновники - аналогично. Но пока не будут созданы механизмы, мотивирующие и тех и других к качественному труду - ничего меняться не будет.

В СМИ случаются перепечатки идиотских высказываний. Для себя нужно понимать - кто говорит. Не ведитесь на слова "президент", "доказательной", "профессор" и прочую мишуру. Этот пустозвон Власов уже как-то писал, что скрининг на рак молочных желез бесполезен, вреден и затратен.

Власов и ВШЭ. Это последователи и школа Чубайса, Кудрина, Коха, Грефа и прочих ребят. Они будут обосновывать любую чушь, отрабатывая сребреники старших единомышленников. Им главное что? Чтобы "заботливо" снизить затраты на медицину (олигархам больше достанется) и чтобы народу в стране в ближайшее время осталось как можно меньше.

pulmonet, MD , 6 апреля 2016 г. 22:51

Честно дослушала до "рака легких". Складывается впечатление, что человек или плохо владеет материалом, или не понимает о чем говорить. Остался неприятный осадок.